Тоня Миркина: «Не представляю, как можно есть салат оливье, политый майонезом. Это же извращение!»
Как только пациенты увидели у меня в руках диктофон и фотоаппарат, сразу оживились: «Так вы из „ФАКТОВ“?» Женщины тотчас же засыпали вопросами: «Почему вы не напишете хотя бы об одном похудевшем толстяке? А то мне мужа нужно посадить на диету», «Давайте еще рецепты блюд от Миркина, мы их всем магазином пробуем», «Нужно ли делать клизмы во время диеты по Миркину или нет?»...
«А почему вы сами доктора о клизмах не спросите?» — говорю я молоденькой пациентке Лиле из Яготина. «Ему сказать стыдно, а вам можно!» — зарделась она.
«У меня даже рефлекс выработался: купить „ФАКТЫ“ за вторник и пить кефир вприкуску со статьей»
Женщины обижены на то, что школа доктора Миркина выходит «всего три раза в месяц».
— У нас в Переяславе-Хмельницком газету за вторник невозможно купить! — говорит
Мой ответ, что нужно хоть один вторник отдохнуть от доктора, чтобы успеть за ним соскучиться, Ирину не удовлетворил.
— А мы не хотим от него отдыхать! Для нас ведь эти статьи — дополнительная поддержка. У меня уже даже рефлекс выработался — купить газету, принести ее домой, налить кефир в любимую синюю чашку и пить его вприкуску со статьей... И кефир тогда не такой кислый, и жизнь вроде ничего! И худеется как-то, знаете ли, приятнее.
Вторая пациентка, тоже Ира, но из Ялты, радуется, что вместе с историями мы даем еще и знания по психологии.
— Мне запомнилось интервью, где женщина рассказывала, как можно мужчин привлечь к похудению. Вот и я своего мужа попросила контролировать меня и руководить процессом похудения. И если муж надо мной поначалу подшучивал, то после слов «Дорогой, помоги мне, я без тебя не справлюсь» проникся и стал таким важным. Следит за моей диетой, перестал забивать холодильник жирными продуктами, чтобы меня не соблазнять, загрузил его овощами и кефиром, а в итоге сам втянулся в диету и стал терять вес!
Вот только один вопрос меня тревожит: а не вреден ли гипноз и все эти кодирования-внушения? Оно-то правда, что после сеанса есть не хочется. Но не опасно ли такое для психики? Мало ли какие могут быть последствия...
— А самому доктору не вредно общаться с нами? — вдруг встревожилась одна из пациенток. — После сеансов он не болеет? Сколько разных людей к нему приходит: и добрых, и злых... Я замечала, что в начале сеанса он такой веселый, бодренький, а в конце прямо худеет на глазах, лицо спадает, и только глаза блестят.
Мы спросили у доктора, что происходит с мозгом пациента, когда туда «влезает» психотерапевт.
— Спокойно! Мозг я не трогаю и никуда не влезаю, — ответил Владимир Миркин. — Так что можете не бояться.
— А как же все эти засыпания на стульях, радостные крики в зале, люди, которые в едином порыве смеются и плачут?
— Лариса, вы смотрели передачу «От всей души»? Там что, был гипноз? Нет! Там было эмоциональное сопереживание. На этом у меня все и построено. Не бездушная казенщина, когда людей скопом загоняют в зал, а индивидуальная работа. Я обязательно во время первичного приема поговорю с каждым, узнаю показания-противопоказания. Если женщине худеть не надо, а это какой-то ее каприз, просто скажу: «Вам, милочка, спокойно можно плюшками баловаться...» И — отправлю домой.
И вот начало сеанса. В зрительном зале сидят отчаявшиеся и разуверившиеся люди, те, что весят и по 150, и по 200 кило. Они перепробовали сотни диет, познали насмешки окружающих, прошли через потерю любимых, которые бросили их из-за бесформенных фигур. Все! Они пережили свое Ватерлоо. Они циники и скептики. Но в душе все еще немножко дети, которые думают: «А вдруг?» Хотя и не особо верят...
И тут на сцену выходят уже потерявшие вес. И говорят: «А я похудела на двадцать килограммов», «А я на пятьдесят...», «А я на сто!..» Некоторые рассказывают прямо со сцены, что произошло после этого в жизни: исчезли болезни, вышла замуж, сбросила семьдесят килограммов и записалась на танцы. Люди в зале потрясены: «Как, разве это возможно?» Но перед глазами живой пример, и не один. Многие даже приносят с собой старую одежду (мужчины — брюки, женщины — юбки) и показывают со сцены: вот мол, какими мы были и какими стали! Это действует невероятно! Это сильнее всяких аргументов.
Тогда появляется вера даже у тех толстяков, которые приехали в первый раз, еле поднялись на третий этаж и, задыхаясь, упали в кресла. А с нею и сила воли. И бешеное желание изменить свою жизнь. Ведь многие понимают, что это, возможно, последний шанс. Другого уже не будет. И вот они — откуда только силы берутся! — встают без чужой помощи с кресел и чуть ли не растерзать меня готовы: «Доктор, мы тоже так хотим!»
«Во время сеанса я сам теряю килограмма два — два с половиной», — признается доктор
— Теперь я понимаю, почему некоторые женщины обливаются слезами. Те, кто похудел, — от счастья. А те, кто только собрался, от мысли, что это возможно. Но что стимулирует тех, кто на сцене? Ведь они уже сбросили какой-то вес. Можно бы и остановиться.
— Соревновательность. Кто быстрее сбрасывает килограммы, у кого сильнее сила воли... «Я похудел на двадцать!» — «А я на двадцать пять!» Им хлопают. Похудевшие счастливы. Ведь сколько бы нам ни было лет, все равно приятно, когда аплодируют, ценят наши усилия. Мы готовы на все, чтобы кто-то сказал: «Ты, Маша, молодец», «А ты, Сережа, какую же ты силу воли имеешь, раз прожил полгода без пива и пельменей и похудел на сорок килограммов!»
— Мне кажется, здесь еще важно, что вокруг — все свои. Так легче пережить собственное несовершенство. Ведь ты не один такой.
— Конечно! Ты не стесняешься. Тебя никто не ругает и в тебя никто не тычет пальцем. Одна девушка, студентка Даша, которая весила 100 килограммов, говорила: «Я такая толстая! Я недостойна жить!» Пришла ко мне в страшной депрессии. До этого много раз пыталась похудеть, но потом опять набирала вес. И только здесь, на встречах толстяков, она почувствовала себя комфортно. Даша сбросила уже тридцать килограммов, стала заниматься спортом, пошла на восточные танцы, и, Бог мой, какая красота миру открылась! Осанка. Походка. Фигура — как песочные часы. То есть пребывание среди своих сняло ее тревожность, гармонизировало, настроило на позитивный лад. И — процесс пошел...
— Это можно понять. Ведь все становятся одной большой семьей — смеются, плачут и сопереживают. И все же, почему пациенты перестают хотеть есть? Вот это ваше движение, когда вы притрагиваетесь к человеку и говорите: «Похудеешь на десять килограммов», — и у него вдруг исчезает чувство голода, и он начинает игнорировать вредную еду, это что, зомбирование?
— Нет, зомби вялые и апатичные. А мои толстяки радостные и энергичные. Это не зомбирование и не гипноз, а просто внушение, приказ. Я даю человеку активную установку на похудение, и она работает. Я не подавляю, а наоборот, стараюсь возвысить. Внушаю, что человек герой, что у него сильная воля, что у него самого получается, а я лишь слегка помогаю.
*«Рацион моей диеты так составлен, что если есть много овощей и фруктов, то и клизмы подключать не надо», — уверяет Владимир Иванович.
О моих пациентах пишут больше, чем обо мне. Вон сколько вышло телесюжетов и газетных статей о Викторе Мартынюке из Житомирской области, который попал в Книгу рекордов Украины, сбросив 130 килограммов. При этом в передачах вырезали слова обо мне, чтобы усилить эффект, дескать, человек сам похудел, а врач тут ни при чем. Но я не в претензии. Я ведь понимаю, что без меня он бы этого не сделал. И рад, что знаю, каким образом подтолкнуть человека, чтобы у него появились и силы, и воля.
— А вы сами как себя чувствуете, общаясь с больными? Пациенты тревожатся, чтобы вы, не дай Бог, не заболели, чтобы вас надолго хватило. Им же вон как долго худеть. При большом весе по году — полтора.
— Чего скрывать, я очень устаю. Бывает, за сеанс теряю два — два с половиной килограмма, и энергию теряю тоже, конечно. И одновременно получаю. Например, иногда чувствую перед сеансом какое-то недомогание, насморк. А после сеанса все проходит. Многие пациенты тоже говорят, что им после сеансов становится легче. Значит, у меня хороший энергообмен с залом. Правильный.
Тут у доктора на лице появляется нежная улыбка. Адресована она девушке лет двадцати пяти. «Знакомьтесь, это моя дочка Тоня, — говорит он. — Закончила в 2008 году мединститут, сейчас врач-психиатр в московской Клинике неврозов».
Тоня изящна, как тростинка. При росте 169 сантиметров у нее вес 53 килограмма. У меня нет слов...
«На работу обязательно беру лотки с домашней едой, а вот бутерброды — табу»
— Тоня, какая-то уж вы подозрительно стройная. Как будто худели не один год. Небось, папа еще с детства вас муштровал? Конфеты и пирожные отбирал?
— Что вы! Никакой муштры! (Смеется.) Конфет мы с сестрой ели вдоволь. Нас ни в чем не ограничивали. Но не было и культа еды, когда все обязательно собираются в одно время на кухне и едят первое-второе-третье. Большого, основательного приема пищи у нас никогда не было. Мы могли в обед съесть суп и салат и отправиться по своим делам. А потом каждый питался, когда и как хотел. Сестра прибежит, яблоко схватит, мама салатик какой-то съест, папа зайдет на кухню за кусочком жареной рыбки. То есть семейная традиция такая — частые, но не плотные перекусы. Для этого в доме всегда хранилось много фруктов и овощей.
*«В жизни я придерживаюсь папиных законов питания: в первых блюдах не есть гущу, во вторых — гарнир, в третьих — сладкое. Это, наверное, на генном уровне уже записано», — улыбается дочь Владимира Миркина Тоня (на фото — с мужем Сашей).
Папа не загружал нам головы своей методикой. Но я придерживаюсь папиных законов питания: в первых блюдах не есть гущу, во вторых — гарнир, в третьих — сладкое. Это, наверное, на генном уровне уже записано. Жирное тоже табу. Я, например, даже не представляю, как можно есть салат оливье, обильно политый майонезом. Это же извращение!
— Тоня, вы покушаетесь на святое! Извращение — его не есть. Тем более если какой-то праздник. Чем же вы питаетесь?
— Нам с мужем Сашей (Тоня уже год замужем. — Авт.) очень нравится средиземноморская кухня. Мы часто запекаем в фольге рыбу. И питаемся не тем, что случайно схватили в магазине по дороге, а всегда продумываем рацион, чтобы это было и вкусно, и полезно. Однако сильных ограничений не ставим. То есть если захочется жареной картошки с грибами, то почему нет? Но чаще хочется рыбу и морские коктейли: какие-нибудь мидии, креветки, каракатицы.
Роллы мы еще с мужем делаем часто, сами научились. И, конечно, соблюдаем главный принцип: вставать из-за стола с легким чувством голода.
— А как вы на работе питаетесь? Вон в популярном сериале бедные интерны все время есть хотят и заказывают себе еду с доставкой в больницу.
— Мне кажется, они больше там пить хотят, а не есть. (Улыбается.) Но я никогда не питаюсь на работе заказанной едой или пирожками какими-то. Всегда беру из дому лотки с домашней едой. У меня даже пунктик обязательный, что когда бы я ни пришла домой, в каком состоянии — уставшая, не уставшая, всегда должна приготовить наутро лоток с домашней едой, чтобы взять его на работу.
Если Саша может легко перекусить на работе бутербродами, то мне нужно, чтобы пища нравилась, чтобы я сегодня получила именно то блюдо, которое хочу. Бутерброды для меня — запретная еда. И у меня все четко: я стараюсь обедать в районе двух часов.
— То есть папа как врач-диетолог вами может гордиться.
— Наверное! Утром у меня овсянка с чаем. Ближе к обеду перекус — йогурт или яблоко. В два часа обед. Вечером — легкий ужин.
Вестибюль, где мы долго разговаривали с доктором, его пациентами и родными после сеанса, давно опустел. Дежурный гасит свет, и под занавес я успеваю задать вопрос, который Владимиру Ивановичу постеснялась задать не только Лиля из Яготина, но и «коллектив женщин с овощной базы», звонивший в редакцию «ФАКТОВ».
— Доктор, не гламурный вопрос, но по существу: о клизмах. Когда и в каких количествах их делать? Овощная база спрашивает.
— А зачем? Рацион моей диеты так составлен, что клизмы подключать не надо. Грамотное питание само очищает. Но если все-таки запоры случаются, то клизму можно сделать, в принципе. Так что пусть овощная база ест больше овощей и о клизмах не беспокоится!
Фото автора
2201Читайте нас у Facebook
